Николай Андреев
Геолог,одновременно геолог-наставник нескольких поколений юных геологов г. Челябинска, постоянный судъя всеросийских слётов юных геолоов, один из немногих геологов который знает ВСЁ об Уральской яшме.. и нетолько,организатор множества походов и экспедиций за самоцветами,в настоящее время человек возраждающий традиции камнерезного мастерства на Урале.Иногда у него появляется время и он берётся за перо….
Фоссилии в метаморфических горных породах и Советская власть
Из УК РСФСР : Самостоятельное изготовление
множительных приборов и техники наказывается лишением свободы до 2-х лет …
1970-80ые года. СССР.
У меня в квартире есть некоторый беспорядок. Возможно он свидетельствует о слабости воли. Иногда я пытаютсь все прибрать. Но бумаги, бумаги все равно лежат на подоконниках, столах, компъютере. И все равно пытаюсь эти бумаги разобрать. Натыкаюсь на зеленую тетрадь с пружинным преплетом из железной проволоки. В нее вложены листки сшитые нитками и исписанные корявым почерком карандашом и синей пастой. Это рука Шуры Юдина. Он учился в старших классах в щколе. Я просил его делать перевод с английского, который я вообще никак не знал, даже не умел читать. Здесь же лежит целофановый пакет. В нем фотокопии текста на английском языке. Слишком мелкие буквы. Двадцать лет назад я их спокойно различал, а сейчас даже в очках тяжело читать…
Эта история началась в 1987 году. Меня назначили начальником Палеонтологического отряда и мы делали тематическую работу, т.е. занимались научной работой на производстве. Тема была невыигрышной в практическом плане, как бы второстепенной, и старожилам неинтересной. Мы искали микроорганизмы в слюдяных сланцах с графитом, гнейсах или даже амфиболитах. Последнее я сегодня назвал бы двойным безумием. Самое странное, что в конце-концов возле Сысерти в сланцах мы нашли при мацерации (растворении породы) простейшие организмы. Но все это была зеленосланцевая фация метаморфизма. А в журнале «Наука и Жизнь» Ю.Кошевой утверждал, что протерев образец спиртом и поцарапав бритвенным лезвием (этот метод именовался щадящей мацерацией), он в катархейскихи кварцитах иенгрской серии Алдана, претерпевших гранулитовый метаморфизм, легко нашел фоссилии простейших. Идея обработки геологических образцов особо чистым спиртом вызывала интерес и мой шеф, Владимир Александрович Грачев, увлеченно обсуждал влияние технологии анализа на результаты его же.
Читал я и Надежду Петрорвну Малахову. Она издала две монографии по находкам микрофоссилий в метаморфических породах Урала. Ее муж, Аналолий, был профессором геологии в Институте народного хозяйства в Свердловске и писал популярные книги по геологии, содержащие тончайшие, неуловимыме переходы от реалий к вымыслу. Надежда Петровна, просмотрев 10 000 шлифов из гранитоидов Тургоякского массива (видимо результат деятельности Зеленогорской урановой экспедиции) и подретушировав фотографии самых подходящих из них, нашла в этих магматических породах сростки биотита вполне отвечающие разрезам каменноугольных форанимифер. Видимо других форанимифер она не знала. Похоже, они сильно заводили друг друга. Анатолий, после выхода первой монографии своей супруги, вдруг на старинной шкатулке в невинных прихотливых узорах уральского малахита, и не без помощи микроскопа, увидел картины пугачевского бунта: лица, сцены и прочее. Журналы «Уральский следопыт» и московские журналы, насколько дозволяла это Советская власть, все это печатали. Речь шла об открытии микромозаики, технически и сейчас невероятной. Не буду говорить насколько сейчас все эти работы востребованы.
И вот среди этой научной пустыни я вдруг узнаю, что в далеких США есть геолог Бушнер и он составил обзор и исследование всех находок фоссилий в метаморфических породах по всему миру. Но где и как достать американский научный журнал на Урале, в Челябинске. Автор протокола hppt еще не приехал в командировку из Пентагона в Европу. Старший геолог – молодая дама, лениво подсказала, что можно выписать этот журнал из Москвы из Библиотеки им.Ленина по межбиблиотечному абонементу. И вот через месяц долгожданный оригинал был прислан в наш город. Но через неделю я обязан отослать журнал обратно в библиотеку.
Статья конечно на английском языке. Никто из близких знакомых и я сам им не владеет. Даже переписать английский текст проблема – его просто много. Сейчас, когда есть ксероксы почти у каждого дома или на работе мои мучения будут непонятны. Перечитайте эпиграф. Была очень жестко контролируемая жизнь. И спустя 17 лет после падения режима наша нация без подпорок самостоятельно ходить не может. И кстати в всего боится до сих пор. Перед каждым государственным праздником компартия и его карающие органы боялись, например: появления каких-нибудь листовок. У нас было подразделение, где на ручных машинках в 5-6 экземплярах печатали тексты отчетов с рукописей, а на разной примитивной множительной технике, доступной еще Дюреру в Нюренбурге, печатали карты и прочую графику. Вот это все хозяйство в предпраздничный день тщательно опечатывалось представителями государственной безопасности – первым отделом. Периодически с печатных машинок снимали образцы шрифта. Один экземпляр тиража всегда сохранялся в первом отделе. Продуманные ребята были в смысле тактики. Но при этом, я помню, как получил в 1981 году на две или ночи экзепляр «Мастера и Маргариты», который представлял копию журнальной публикации, сделанную на такой технике.
И вот, согласно правилам, я заполняю обходной лист с просьбой разрешить снять копию со статьи из американского научного журнала. Главный геолог ставит свою подпись и подтверждает необходимость действия. В первом отделе подписывают и разрешают. Начальник предприятия утверждает решение. И вот я, окрыленный, скользя по снегу, вбегаю в здание, где сидит начальник партии множительной техники Борис Абрамович Янкелевич. Подаю разрешение и американский журнал. Надев очки Бория Абрамович скептически все изучает, потом отодвигает и говорит: «Я это выполнить не могу, пока вы не сделаете перевод». Но я начинаю говорить, что вот же подписи всех. И делаю копию я как раз для перевода в дальнейшем на русский язык. И всего в одном экземпляре. И что ничего страшного в статье нет. Ничего антисоветского. Только о фоссилиях в метаморфических породах. Борис Абрамович категорически мотает головой, поднимает глаза к потолку, и начинаю понимать, что у него есть какие прямые указания и запреты прямо от Комитета государственной безопасности. Он, видимо по правилам, должен представить сначала перевод с английского туда и получить разрешение, а потом снимет копию со статью. И лишь тогда я могу спокойно ее сам переводить или искать переводчика.
Конечно сейчас я не столь скромен. Сейчас бы я пошел бы в Комитет. Там бы немного посмеялись и разрешили бы. Начальство бы мое осерчало. Скажу правду: у меня тогда сразу руки опустились. Я вернулся к себе в отряд. А сидели мы на краю города, отдельно от всех. И чуть ли не в этот ли день к нам в гости зашел Дима Бойко. Мы с ним работали раньше в одной партии, он увлекался фотографией, его жена работала у меня в отряде. Дима тогда служил в фотолаборатории Челябинского университета. Фотолаборатория в университете опять же была, поскольку компьютеров и цифровых фотоаппаратов тогда в мире не было. И процесс изготовления фотографий был химическим процессом: реактивы, ванночки, растворы, мрак, чудовищный свет красного фонаря.
Я со всем пылом молодости рассказал ему о моих мытарствах. И он, прямо как волшебник из сказки, улыбнулся и сказал: «Все это решаемо». Оказалось, что в СССР в магазинах есть фотопленка МЗ-3, с очень маленьким зерном. Но даже ее покупать не надо. Поскольку огромную бабину такой пленку ему подарили в военном летном училище. Пленка МЗ-3 выпускалась для военных, на нее в частности делали снимки с самолетов. На эту пленку Дима снимет текст из американского журнала, далее напечатает его как фотографии. На следующий день я получил фотокопии, потом мы выпивали разведенный спирт и, как водится до сих пор в России, на кухне смеялись над запретами и как ловко все это можно обойти.
Потом начались проблемы с переводом с английского. Его изучали в школах. Но редко кто учил. Он ведь реально никому не мог понадобиться. Только при поступлении в Институт международных отношений или в высшую школу КГБ. Но туда представителей простого народа не брали - хотя государство декларировалось как народное. Я сам с грехом пополам читал по немецки. Вот Шура Юдин, который занимался в геологическом кружке и учил английский язык в средней школе начал, под моим нажимом, делать перевод. Он знал устройство языка и некоторые обычные слова, а я знал термины, и еще владел смыслом работы. Поэтому все редактировал. Много интересного я узнал из статьи. Но до конца перевод не доделал. Сейчас наверное я его закончу, и потому, что хочу выучить английский и потому, что есть роскошные варианты звуковых учебников и компъютерных переводчиков, и потому, что сейчас появился смысл.
Зачем я все это рассказываю. В основном для себя, чтобы не забыть. Вдруг впаду в маразм или наступит склероз.
НИ.2008 год